Отношения с родителями

Что бывает с ребенком, если мама не умеет любить

Я почти не помню свое детство до 8 лет, за исключением неприятных моментов физической боли от избиения мамой, падений и других ситуаций, в которых была задета моя детская психика. Ни одного счастливого дня я не помню.

Мама воспитывала меня одна, когда мне было три года, она развелась с отцом-алкоголиком. Я третий ребенок. Старшего брата воспитывала бабушка, сестру забрал отец, с которым в дальнейшем мы не поддерживали связь.

Мама много работала, она врач. Приходила домой всегда нервная, всю злобу срывала на меня. Ежедневные скандалы, в которых так же участвовала бабушка, днем мне приходилось терпеть бабушку, а вечером маму, унижения, мат, побои… Слова о том, что без нее я никто и звать меня никак, и если она сдохнет, я окажусь на помойке. Что она не устроила свою жизнь из-за меня, если бы она привела мужчину, то мое место было бы на кухне в углу на подстилке. Только мое место и так было на кухне на раскладном диване, из-за отсутствия своей комнаты. Я не могла спать с бабушкой, которая по ночам ходит в туалет в ведро и брызги мочи летят мне в лицо. И я не могла спать в комнате с матерью, которая вечно злая и не спит до глубокой ночи. Естественно я пыталась спать то в одной комнате, то в другой. Но в итоге ушла на кухню, а на кухне в 6 утра подъем, от зашумевшего чайника и т. д. С учетом того. что засыпала я не раньше трех ночи, обдумывая свою жизнь, рыдая… и взращивая в себе ненависть, злобу и обиду.

Сейчас мне 23 и я не могу спать по ночам. Я просыпаю работу и многие другие важные дела... но я не могу даже с сильнодействующими транквилизаторами уснуть раньше 5-8 утра... Из-за чего мама и сейчас готова порвать меня на куски, что я никогда не стану нормальным человеком, с нормальной работой, графиком, режимом. Я все еще в ее глазах неудачница, ленивая, не способная изменить свою жизнь даже в такой мелочи как сон.

Вернусь к детству. Еще в садике мне казалось, что я отличаюсь от остальных, со мной никто не дружил. Я не знаю почему, но я всегда была одиночкой. В школе до пятого класса я сидела на последней парте одна и так же была изгоем. Может быть потому что плохо одевалась и выглядела неопрятной, может быть от того, что все замечали мои проблемы. Все знали, что если меня обидеть, никто не заступится. Маме было плевать, у нее много работы.

Но тогда мне еще не было так плохо, я еще не все понимала, что меня ждет впереди, но уже было чувство, что все идет не так, что что-то меня ждет в будущем нехорошее...

В пятом классе финансовое положение мамы улучшилось, она начала покупать мне дорогие вещи и т д. только с еще большими упреками. «Посмотри, как я стараюсь изо всех сил, а ты, тварь, не учишься! Я сдохну от такой работы, а ты будешь на помойке!» Эти слова всегда в моей голове.

Даже покупая мне что-то дорогое и красивое, она говорила: «Куда тебе, корове, эти шпильки? Ты их сломаешь в первый же день». И все равно покупает. «Куда тебе, свинье, эту яркую кофту, она будет черная, ты же неряха».

Сейчас я крайне редко ношу каблуки и в моем гардеробе нет ни одного цвета, кроме черного...

Вышесказанное, конечно, не причина, но что-то в этом есть. Только мама теперь, когда мне 23, кричит уже обратное: «Что ты как гот-подросток напялила свои черные шмотки и бутсы солдатские? Кому ты нужна в такой одежде? Иди купи нормальные вещи! Возьми деньги, сколько нужно и купи!»

Но мне уже не нужно ничего. Я не люблю ходить по магазинам. Я люблю дорогие вещи и обувь, но строго в своем стиле. Все черное и агрессивное.

С пятого класса все примерно и понеслось…

К проблеме в семье прибавились проблемы в школе. Я плохо училась. Я не могла учиться лучше, я постоянно была в депрессии. Мне казалось, весь мой класс ненавидит меня и пытается как-то задеть. Были даже драки...

7, 8, 9 класс — сплошной ад. Дома избиение и скандалы из-за оценок, в школе избиения и унижения старшеклассником (в моем классе с какого-то момента меня стали бояться и лишний раз не трогали). Я начала влюбляться, конечно, не взаимно — и снова боль, и снова разочарование насмешки, унижения. Друзей у меня почти не было, а если и были, то они бросали меня при первой же опасности, что их начнут так же гнобить, как и меня, из-за общения со мной.

Было много драк, меня просто уводили одну за школу и избивали по несколько человек, причины были разные — не там пошла, не то сказала.

В какой-то момент меня вызвали на очередной «стрелке», чтобы избить, и позвали много народу со словами «приходите посмотреть, как мы набьем ей морду». Я пришла, как делала это всегда. Со мной была подруга. Не знаю, она пошла со мной в качестве поддержки или просто от жалости.

Туда пришел тот парень, которого я любила в тот момент, он был скорее на стороне врагов, чем на моей. И вот стандартный вопрос: «Что ты сделаешь, если я толкну тебя сейчас?» Я хочу сказать, что ударю тебя в ответ. Мне надоело просто стоять и терпеть это все, еще перед таким количеством народа. Я устала быть вашей игрушкой для битья и насмешек.

Подруга прочитала это в моих глазах и вертит головой: «Ответь, что ты ничего не сделаешь. Не надо. Не делай этого». И я ответила, что толкну и ударю ее тоже.

Не прошло и секунды после моего ответа, как я уже летела спиной к асфальту. Меня кто-то поймал сзади, если бы не поймали, был бы сильный удар головой об асфальт... Я тут же пытаюсь вырваться из рук того, кто поймал меня. Но меня держат. Они смеются над тем, что я улетела, как тряпичная кукла от удара в грудь. Дальше не помню... Какой-то разговор, и вот я уже в драке с одной из них... Я дралась со всех сил... Ничего не видела, просто била ее и била изо всех сил. Она кричала, чтобы я отпустила ее. На что я еще больше продолжала избивать ее. Мне показалось, что на меня налетела вся толпа, и я начала бить еще сильнее... Но как оказалось, двое взрослых парней пытались оторвать меня с одной стороны от нее, и еще двое пытались вытащить ее из моих рук с другой стороны. Вытащили. Я отошла. Меня тошнило. Во рту как будто песком посыпали. Ничего не понимаю... то ли стою, то ли падаю… И слова подруги: «Ты молодец. Только прошу тебя не падай, стой. После такого тебя уже никто не тронет. Стой только, не падай»... Они подошли ко мне спросили, все ли со мной в порядке и не буду ли я заявлять в полицию... Конечно же нет...

Та девушка потом долго скрывала побои на лице волосами... Я не люблю драки, но у меня не было выбора. Хотя я еще какое-то время хотела просто убить ее, было чувство незавершенности… но меня оттащили... Больше в моем городе меня никто не трогал.

Наверное пора перейти к попыткам самоубийства.

Не помню точно, когда совершила первую...

Может, мне было 13-14 лет.

И причиной была ссора с мамой. Из дома пропала золотая цепочка с крестиком. Мама обвинила моих подруг, которые приходили в гости, что я отрицала. И она ответила: «Если это были не твои подруги, значит ты сама украла ее и потратила деньги на какое-то развлечение». Я не верила своим ушам. Обвинить меня в воровстве у собственной матери, которая дает мне деньги, кормит меня и одевает. Живя с которой, я возвращаюсь домой со страхом, только бы не было очередного скандала. А тут — украсть цепочку, зная заранее, чем мне это обернется?

До сих пор помню ком обиды в горле за это обвинение. И я подумала, если ты обо мне такого мнения, то мне не стоит жить дальше.

Взяла аптечку и собрала горсть (удалено для удовлетворения Роспотребнадзора – ред.), 40 штук. Подошла к зеркалу, долго-долго всматривалась в свои заплаканные глаза, глотая обиду. Попрощалась с собой и выпила. Легла спать с полной уверенностью, что уже не проснусь. Но на следующее утро проснулась, как ни в чем не бывало.

И вспомнила свое видение, которое было еще до этого, лет в 11. Лежала на кровати, то ли засыпала, то ли просто о чем-то думала. Сейчас даже не вспомню, были ли открыты глаза. Я услышала голос, женский, но что-то внутри меня знало, что это голос не человека, а существа гораздо выше. Помимо голоса перед глазами крутился огненный шар. И голос говорил: «Зачем ты гоняешься за смертью? В тебе есть что-то маленькое и хорошее, живи ради этого, помни об этом». Я все еще не понимаю, про что говорил голос.

Вторая попытка была в девятом классе. Мне было 15. И эта невзаимная любовь, как раз к тому парню, который был при драке, в которой я не дала себя в обиду.

На этот момент я уже понимала, какие (удалено для удовлетворения Роспотребнадзора – ред.) нужно пить и в каком кол-ве точно, чтобы не остаться в живых. Дома всегда были сильные (удалено – ред.) в свободном к ним доступе. Как я уже говорила, мама врач. И на этот раз цель была (удалено – ред.). Не буду писать, какие, это здесь ни к чему.

Причина второй попытки суицида была не только он. Он был толчком, катализатором, как и все другие последующие якобы причины. И я понимала это. И знала, что, решив одну проблему, моя жизнь не изменится. Я уже точно знала, что не хочу жить.

В одной комнате старая слепая бабушка, которая ничего не видит и ни о чем не подозревает. В другой комнате я. Мама на дежурстве. В моем распоряжении целая ночь, и этого времени достаточно, чтобы сердце остановилась и наутро меня нашли холодной. В руках 5 пластин по 10 (удалено – ред.) в каждой, достаю первые 10 и запиваю... Начинаю открывать вторые 10… Телефонный звонок. Это подруга. Я не выдержала и сказала ей «прощай». Она поняла, в чем дело и пыталась заговорить меня и протянуть время. Даже попросила этого парня позвонить мне. И он позвонил. Он просто молчал в трубку... И с этим молчанием я уснула от 10 выпитых (удалено – ред.)…

На след день пришла мама. Поняла, в чем дело. Подняла меня с криками и очередным скандалом. На что я вскочила и убежала в бабушкину комнату, в которой не было бабушки (она пыталась успокоить маму), закрыла дверь на замок и уснула. Меня никто не трогал более суток... Они стучались, пробовали открыть дверь. Я не просыпалась, проснулась от криков и стуков, что пора открывать дверь, открыла. Но я была еще не в сознании адекватного человека.

Мама отвела меня в больницу. Там промывание, капельницы, чувство стыда, отвращения к себе. Потом насмешки всех, моя попытка распространилась слухами от моих же друзей. Ко мне приходили в больницу, но мне казалось, что они приходили больше посмотреть на это как на зрелище, а не для сочувствия.

Дальше еще пару глупых попыток с помощью большой дозы (удалено – ред.) и т.п.

Я часто (удалено – ред.) себе руки, к 22 годам уже перешла на ноги, чтобы на работе не замечали (удалено – ред.).

Меня это разряжало. Мне нравилось причинять себе боль, мне нравилась кровь.

В 19 был самый тяжелый период. Я упустила два года своей жизни, потому что все было в порядке... всего лишь два года из 23. Я любила, и это было взаимно. Эту любовь сопровождали диссоциативные наркотики, развлечения, учеба, работа и т.д... Не хочу говорить об этом подробно. Мы расстались... и это конец.

Полгода после расставания я пыталась жить как будто ничего не произошло, стиснув зубы от боли о потери человека, который так сильно любил меня и которого любила я. Который дал мне за два года больше любви, чем может дать собственная мать за всю жизнь...

Полгода тревоги нескончаемой. В каждом уголке груди сидит кошка и рвет меня изнутри на части каждую секунду этих шести месяцев. Ночные кошмары. Я просыпаюсь и кричу от ужаса увиденного, отрубленные ноги, руки, головы во снах. Постоянные убийства. По моим снам можно было снимать фильм ужасов. Перед глазами всегда жуткие картинки. Я называла их слайд-шоу. Закрываешь глаза и понеслось. Монстры, люди, непонятные существа... лица, злые улыбки... это сводило с ума.

Я обратилась за помощью к психиатру. Мне предложили лечь на обследование на две недели. Я позвонила мама и рассказала все ей. В ответ очередной скандал и непонимание. «Ты тварь, я тебе такие деньги отдаю. Ты учишься и придумываешь себе болезни. Иди работай, скотина, и все пройдет!!! Если пропустишь учебу и ляжешь в больницу, о моей помощи можешь забыть!»

Я не легла. Стиснула зубы и пыталась продолжить учиться... (удалено – ред.) себе руки, хоть как-то выпуская своих демонов наружу... Начались серьезные проблемы с сердцем, мне вызывали скорую прямо на учебе. И все как один отправляли меня после кардиолога к неврологу, узнавая мое состояние. А невролог уже к психиатру. Но мне нужна была госпитализация, а я не могла, иначе снова ссора с мамой... Хотя я уже не училась. Я не могла учиться, у меня тряслись руки, зрачки были постоянно расширены (я еще не пила на тот момент антидепрессанты). Я как будто была под высоким напряжением, как оголенный провод – дотронься, и я разорвусь на части.

Так и случилась. Все это состояние меня сопровождал друг... а потом ему стало просто страшно смотреть на все и он ушел... Зрелище было на самом деле страшное... Я резала себя, посыпая в рану соль и втирала ее, чтобы было больнее, но только бы заглушить тревогу внутри, только бы кошки по углам моей души пропали хотя бы на час...

Друга пугали мои глаза. Честно говоря, меня они тоже пугали. 24 часа в сутки расширенные зрачки. Глаза огромные, такие злые, несчастные и одновременно опустошенные от борьбы с собой. Ехидная улыбка сквозь слезы... я все равно умру… я уйду… я убью себя.

Друг не выдержал и ушел...

В тот вечер я попросила его об одолжении сходить со мной на кладбище похоронить себя.

Я проснулась утром с мысль, что должна оставить на кладбище ту часть себя, которая хочет умереть. Во мне еще оставалась часть, которая хотела жить и боялась смерти. Эта часть всегда со мной.

Мы пошли. Я долго выбирала место и вот нашла. В голове уже был с утра пришедший в голову обряд (не знаю откуда, уже проснулась с этой мыслью). (Описание совершенного обряда удалено редакцией.) Первые два часа была какая-то эйфория, ощущение, свободы. Мы спокойно расстались с другом, и я пошла домой.

Через час или два меня как подменили. Я взяла бритву и разрезала руку в четырех местах. Много, много крови. Я сижу в луже собственной крови (именно так, как я представляла это месяцами ранее) вся в крови, но в эйфории... Не чувствую боли, ничего... как ребенок в куче игрушек. Я измазалась своей кровью и смеялась... Это была истерика. Друг вернулся. Он пытался вызвать скорую. Я не разрешила, сказала, что просто убегу и тогда найдешь мое тело на улице. Он просто делал мне повязки, останавливал кровь... всю ночь.

Наутро я пришла в себя. Плохо помню, но, по его рассказам, я сидела, качалась, глядя на свою руку и повторяла одно и тоже – «Я хочу, чтобы моя рука стала прежней. И мы пошли в травмпункт зашивать ее. 20 швов. Разрезанные сухожилия, которые очень долго срасталась и ныли от боли...

Потом звонок маме, и я умоляла ее разрешения на то, чтобы лечь в больницу, потому что понимала, что то, которое вчера совершило это, может вернуться в меня в любую минуту.

Больница, реабилитация три месяца, антидепрессанты, транквилизаторы, психологи. врачебный консилиум...

Вышла от туда почти без симптомов. Но все мысли внутри остались.

Через два года снова попытка... Два года борьбы с депрессией без толку и снова толчок... И снова попытка... Через 6 часов нашли... реанимация, без разговоров, без согласия психушка, там вторая попытка, не успела… Остановилась. пришла в себя спустя дня три... И все... и пустота... страшная пустота...

Больше я не хочу умирать. Моя темная часть меня все еще рисует в голове картины смерти, ежедневно… но я привыкла. Я почти игнорирую это....

Но меня больше нет. После последнего раза что-то перевернулось внутри. Что-то или кто-то во мне, кто умел любить, страдать, чувствовать боль или удовольствие, покинул меня. Сейчас я не знаю, что будет дальше. Я просто не вижу своего будущего на ближайшие полгода... И даже идя вперед, осуществляя свои мечты... а я на автомате так и делаю... я не чувствую вкуса победы над смертью, над собой. Ничего не доставляет удовольствие. В борьбе я потеряла очень важную часть себя. Часть, которая отвечала за чувства и эмоции. У которой был шанс пройти все и быть счастливой. А сейчас я просто кусок мяса, со шрамами и воспоминаниями. Та девочка, которая хотела жить, устала от бесконечной борьбы... Она сдалась... она ушла... забрав с собой все. А без нее я никто. Я даже не смогу принять решения уйти или остаться.

Лучше чувствовать боль, чем не чувствовать ничего.

Не пытайтесь убить себя. У вас может получиться это, но вы останетесь здесь... Еще в более ужасном состояние души, чем оно было на момент, когда вы решили покончить со всем.

© Realisti.ru

 


( 86 голосов: 4.73 из 5 )
 
78960
 
Лариса, 23 года

Лариса, 23 года



Ваши отзывы

Ваш отзыв*
Ваше Имя (Псевдоним)*
Сколько Вам лет?*
Ваш email
Анти-спам *

Версия для печати


Смотрите также по этой теме:
Усыновить родителей (Психолог Александр Колмановский)
Мы должны примириться со своими родителями
Дочки-матери (Валентина Москаленко, психотерапевт, доктор медицинских наук)
Наши родители не вечны (Психолог Людмила Ермакова)
Принимайте родителей такими, какие они есть (Психолог Светлана Швецова)
Почитание родителей не должно доходить до безвольного послушания им (Протоиерей Игорь Гагарин)
Отношения с родителями: начни с себя (Дмитрий Семеник)
Отцы-дочери (Валентина Москаленко, психотерапевт, доктор медицинских наук)
Мы имеем право быть счастливы по-своему (Психолог Марина Берковская)
Родители – тоже люди! (Психолог Игорь Любитов)

Самое важное

Лучшее новое

Родноверие, язычество

Откровение бывшего язычника

Оттуда я впервые узнал слово «язычник». И чья-то умелая рука подвела меня к идее, что для того чтобы стать сильным, успешным и победить всех нацменов я должен стать язычником! А что такое стать язычником? Это в первую очередь отрицать христианство по каждому пункту, ведь только лишь благодаря ему гордые Русичи стали тем разобщённым биомусором, которым являются сейчас. Скупать маечки и балахончики с коловратами, купить себе оберег со свастичным символом эдак за 3000 р. серебряный, купить «русскую рубаху» расшитую свастичным символом. И плевать, что это раздражает каких-то там ветеранов. Нас интересуют лишь далёкие предки, которые жили до Крещения Руси. А эти, прадедушки и прабабушки — зомбированные коммунисты или православные с промытыми мозгами — они для язычника не авторитет.

диагностический курс

© «Реалисты». 2008-2015. Группа сайтов «Пережить.ру».
При копировании материалов обязательна гиперссылка на www.realisti.ru.
.Редакция — info(собака)realisti.ru.     Разработка сайта: zimovka.ru     Дизайн - Наталья Кучумова .